Погодин Ф. О. Теория искусства как основание всеобщей теории бытия (Научная биография А. Г. Габричевского). Ссылка для цитирования. А. Г. Габричевский в молодости (1. А. Г. Габричевский с внуком Федей (1. За последнее десятилетие имя философа и теоретика искусства Александра Георгиевича Габричевского возвращается в научный обиход из исторического забвения, куда он был вытеснен советской идеологией и ходом развития как современной гуманитарной мысли, так и современного искусства, отвергнувшего исконно присущие ему свойства и превратившегося в «арт». Вернее, полностью забыт Александр Георгиевич не был, поскольку была жива память о нем среди учеников – архитекторов и искусствоведов, кому довелось слушать в Московском государственном университете последние из прочитанных им курсов по истории Возрождения. Он был переводчиком Данте, итальянских новеллистов Возрождения, «Жизнеописаний» Вазари, комментатором Томаса Манна и Гете. После публикации в 9. Морфология искусства. М.: Аграф, 2. 00. Однако традиция рассматривать А. Г. Этот ярлык мешает ассимиляции его идей как самими архитекторами, которые смотрят на его труды через профессиональную призму, так и теми, кто непосредственно архитектурой не интересуется. ![]() Название: Морфология искусства Автор: Габричевский А. Издательство: М.: Аграф ISBN: 5-7784-0167-1 Год: 2002 Формат: PDF/DjVu Качество: Отсканированные страницы + слой распознанного текста Интерактивное оглавление: Да Страниц: 864 Размер: 33.3 MB Язык. Габричевского. Акцент делается на фундаментальных вопросах теории архитектуры. Многое из Морфология искусства » (издание АГРАФ, 2002 года). Морфология искусства. Год издания: 2002 Автор: Габричевский А. От составителя 4 Философское обоснование искусства в трудах Габричевского 12. Концепция морфологии искусства А.Г. Габричевского А.Г. Габричевского. М., 1928 (Ст. Циреса «Язык портретного изображения») (ссылка (ссылка для скачивания : http:// (особенно: М. Так А. Раппопорт в своей статье «Тунгусский метеорит отечественного архитектуроведения» замечает, что «его . Тунгусский метеорит отечественного архитектуроведения // Искусствознание. ![]() Для искусствоведов Габрический оказывается излишне «философичен», а философам, как правило, далеки от такого понимания искусства, на котором строится философское здание Габричевского. Другой момент, влекущий за собой множество недоразумений, неточностей и ошибочных интерпретаций, связан с отсутствием внятной биографии Габричевского. Трюизм, согласно которому жизнь ученого – это история его мысли, в данном случае не совсем уместен. Агрессивное и сковывающее давление советской действительности не позволило его судьбе развиваться по предначертанному пути. Переходы А. Г. Попытаемся, насколько позволяют сохранившиеся документы, восполнить этот пробел. Начнем с детства. Среда, где он вырос, во многом предопределила его культурные пристрастия и оградила от метаний и изломов, через которые прошло большинство интеллектуалов той переломной эпохи. А. Г. В этот же год родились Осип Мандельштам, Михаил Булгаков, Виктор Жирмунский и Генри Миллер. Фактически Габричевский вырос в семье Александра Владимировича Станкевича, младшего брата Николая Владимировича, поэта, мыслителя и основателя известного западнического кружка. Мать Габричевского, Елена Васильевна, урожденная Бодиско, с юных лет жила у своей тетки Елены Константиновны, жены А. В. Станкевича. Александр Владимирович был человеком незаурядным. Будучи близким другом Т. Грановского, он после смерти того купил у вдовы библиотеку и впоследствии передал ее в Московский университет. Он также заказал на свои средства мраморный бюст Грановского известному немецкому скульптору Э. Кроме мелких беллетристических сочинений и критических статей, Александр Владимирович был автором единственной основополагающей биографии Т. Н. Грановского. В московском доме Станкевича и в имении Курлак постоянно гостили Б. Чичерин, Е. Корш, Н. Кетчер. Станкевич принимал деятельное участие в воспитании А. Г. В Ницце, где они обычно проводили зиму, сам обучал его чтению. Позднее в письме А. Г. Последнее было унаследовано и мною (. Во время своих европейских поездок он собрал ценную коллекцию старого Западного искусства, неоднократно выступал в газетах как критик и теоретик искусства. Например, в «Московских ведомостях» он посвятил большую хвалебную статью Ритчелю, где не только рассуждал о творчестве этого скульптора, но и коснулся общетеоретических вопросов пластики. Книги и произведения искусства наполняли не только московский дом Станкевичей, но и курлацкую усадьбу. У итальянского мастера Станкевич заказал уменьшенные копии статуи Pensieroso Микеланджело и Венеры Медичи. Его кабинет украшали огромные бюсты Зевса, Венеры и Юноны, аналогичные находившимся в доме Гёте в Веймаре. АГ, сам не придававший особого значения вещам, в память о воспитателе перенес впоследствии обстановку кабинета Станкевича в квартиру своей жены Н. А. Северцовой. Таким образом, российский вариант западничества не был для А. Г. Оно было воспринято им совершенно естественно благодаря среде, в которой он рос и при этом в самом чистом виде, фактически из первых рук. Этому вектору духовной и интеллектуальной жизни А. Г. Елена Васильевна, мать Габричевского, при поддержке Станкевича дала своим детям великолепное домашнее образование. Она приложила большие усилия для того, чтобы ее дети (у А. Г. Дети проходили гимназический курс дома и сдавали экзамены в 7- й классической гимназии. Габричевский владел большинством европейских языков, включая латынь и греческий, знал античную и русскую литературу (ему преподавал известный филолог- классик, профессор Московского университета Ф. Е. Корш). О занятиях А. Г. Однако тот факт, что младший брат Александра – Евгений поступил на биологический факультет, а по окончании получил Рокфеллеровскую стипендию и работал в лаборатории Моргана, говорит о том, что кругозор детей не ограничивался традиционными классическими дисциплинами. Помимо гуманитарных дисциплин, большое внимание в семье уделялось обучению детей профессиональным навыкам едва ли не всех видов искусства. Живописью Габричевский занимался у художника Д. Корина, преподавателем скульптуры был сначала С. Т. Коненков, затем С. М. Волнухин; уроки музыки давал профессор консерватории Д. С. Шор; танцам обучал знаменитый танцор Большого театра Мордкин. Знание основ художественного ремесла (впоследствии Габричевский серьезно думал о том, чтобы целиком посвятить себя занятиям живописью) позволили А. Г. Искусство он воспринимал не только с точки зрения исследователя и знатока, но и «изнутри», как создатель. Позднее Габричевский даже думал о том, чтобы оставить науку и целиком посвятить себя живописи. Вообще творец, художник стоял для него неизмеримо выше теоретика. Не считая себя способным создавать произведения, соответствующие его представлению об истинном художественном творчестве («я слишком хорошо понимаю, что такое искусство, чтобы заниматься им профессионально», – говорил Габричевский), он стремился при помощи теории достичь областей, доступных только искусству. Так, в тезисах доклада «Философия и теория искусства», прочитанного им в Государственной академии художественный наук в 1. О современной живописи» пишет, что новой науке об искусстве предстоит решить задачи, которые современное искусство само решить не может. А. Г. Видимо, первым его наставником был А. В. Станкевич. Сохранились письма, где тот советует ему, какие европейские музеи следует посетить и каких художников надо посмотреть. Интересы А. Г. В Москве он ходит на выставки современного искусства и художественные диспуты. В детской тетради его брата, Евгения Габричевского, подробно описываются посещения выставок «Мира Искусства», «Среды» и «Бубнового валета», на которых были представлены и работы европейских художников: Матисса, Пикассо, Ван- Донгена, Дэрена, Маке, Марка, Кирхнера и др. Там же есть рассказ о диспуте художников- авангардистов в Политехническом музее, так что современные художественные теории А. Г. Его «репетиторами» стали Г. Г. Шпет и И. А. Ильин, знакомство с ними впоследствии перерастет в дружеские отношения и сотрудничество. О двух годах, предшествовавших поступлению Габричевского в Московский университет, сведений не сохранилось. Стоит отметить только, что сам А. Г. В это время на факультете преподавали Р. Г. Виппер (доктор всеобщей истории), В. И. Герье (доктор всеобщей истории), Л. М. Лопатин (доктор философии), В. К. Мальмберг (доктор теории и истории искусств), которому АГ посвятил статью, о чем речь пойдет ниже, М. Н. Розанов (доктор западноевропейских литератур), И. В. Цветаев (доктор римской словесности), Г. И. Челпанов (доктор философии), Н. И. Романов, который, по всей видимости, был научным руководителем А. Г. В студенческие годы Габричевский принимал участие в университетских и околоуниверситетских философских и психологических кружках; сблизился с философами Н. А. Бердяевым, И. А. Ильиным, Л. М. Лопатиным,Г. Г. Шпетом, увлекавшимся в то время феноменологей Гуссерли. Больше всего привлекает А. Г. Выбор итальянского Ренессанса в качестве области специализации был обусловлен, скорее всего, не только личными пристрастиями, но и тем, что новая немецкая наука об искусстве развивалась, прежде всего, на материале классического искусства. Наверное, именно в это время он готовит для себя программу изучения памятников античного и классического искусства. Его главная цель – Италия (куда он так никогда и не попал), но сначала он отправляется в Англию, где изучает античные памятники в Британском музее. Для освоения новейшей теории искусства в 1. Габричевский едет в Мюнхен, где поступает в Баварский университет и учится там летний семестр. По сведениям, полученным в архиве Мюнхенского университета, Александр Габричевский был студентом философского факультета искусствоведческого отделения этого университета. Среди его преподавателей в то время был Пауль Франкль (1. Вёльфлина, читавший новейшую историю искусства с особым уклоном в архитектуру. По всей видимости, они были знакомы и раньше, но после Мюнхена их отношения возобновились. В Curriculum Vitae А. Г. Кандинский бывал в доме Габричевских и подарил номерной экземпляр своей книги Kl. Жена А. Г., Н. А. Северцова, вспоминает: «Несколько раз приходил Кандинский, причем не один, а с женой. Он показывал Саше альбом своих рисунков и словесные тексты вроде «нечто коричневое упало в белое. Зеленое хотело соединиться с красным, но черное их разъединило. Меня это «новое» словосложение поразило настолько, что я ввела его в быт и заразила им на некоторое время Сашу. Слог Кандинского неизбежно возникал в ту минуту, когда что- то разбивалось или разливалось». Начавшаяся война 1. Весной 1. 91. 5 г. Он остается в МУ для подготовки к профессорскому званию по кафедре истории и теории искусства. Среди сокурсников А. Г. Габричевского, закончивших в 1. Вы точно человек?
0 Comments
Leave a Reply. |
AuthorWrite something about yourself. No need to be fancy, just an overview. Archives
November 2017
Categories |